![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
chameleon_girlИтак, мы оставили наших героев в минуту исключительно смутную: маленький виконт Тулузы оставил мысль уйти к добрым людям катарам, а Анри теперь стал его крестным братом.
О том, как Романе собрался жениться
Прошло три-четыре года. Объявил граф Раймон V сынуле, что имеет он охоту его, сынулю, поженить, дабы не пресекся славный род Сен-Жилей. Подыскал он ему невесту, некую Эрменгильду де Пеле, род которой был знатен и славен, а нежная красота ее уже сейчас воспевалась трубадурами и прочими прихлебателями. Сказано – сделано. Обменялись графы письмами и помолвили своих детей, был устроен очередной пир на всю Тулузу, и все радовались, что теперь-то уж наш Романе за ум возьмется и выбьет из головы всю альбигойскую ересь.
Но совсем другие мысли одолевали нашего будущего спасителя человечества. Однажды наутро после очередной пьянки он подошел к другу своему Анри Лардату и, держась руками за место пониже спины, смущенно сказал, что никак не может жениться, не испытав прежде, что такое – завоевывать любовь.
Такого заявления Анри никак не ожидал, ибо собственными глазами видел, как его юный господин изволит щупать шлюх и служанок, а значит, не может считаться невинным. Однако, услышав сие, юный Романе решительно возразил, что это все не считается, потому что служанкам юбку задрать даже макака сможет, а он хочет доказать жене, что он есть настоящий мужчина и может завоевать любовь любой прекрасной дамы.
Анри почесал в затылке и пошел к своему знакомому трубадуру, проживавшему в домике по соседству. (Этому трубадуру покровительствовала сама графиня Констанция, но мы не будем распускать сплетни.) Трубадур усладил слух прекрасного рыцаря сладкими песнями и веселыми речами, а когда, наконец, его пение прервалось, он изволил осведомиться о цели визита телохранителя юного наследника, и, выслушав суть проблемы, тут же сказал, что у него есть на примете прекрасная благородная донна, живущая в уединении в домике, обвитым плющом.
Романе, услышав про прекрасную благородную донну, очень обрадовался, но тут же огорчился, узнав, что, для того чтобы сердце донны и прочие части ее тела расположились к нему, ему непременно нужно спеть нежную канцону, а он, увы, слух имел медвежий, проще говоря – никакого. Но трубадур сказал, что вечер в Тулузе напоен хмельными медовыми ароматами, а кусты очень густы и высоки, и благородная донна не заметит подмены, если петь за него будет он.
Сказано – сделано. Вечером, напоенным хмельным медовым ароматом, они пришли к прекрасной благородной донне, живущей в уединении в домике, обвитым плющом. Трубадур затянул протяжную песнь о несчастном рыцаре, влюбленном в королеву Неаполитанскую, и ставни в окне приоткрылись. Когда же трубадур запел о несчастной смерти несчастного рыцаря, осчастливленного уже одним видом королевы Неаполитанской, из окна начались раздавать стоны, всхлипы и рыдания, и вскоре из окна выбросили веревочную лестницу. Романе, взволнованный не меньше самой прекрасной благородной донны, влез.
Ни за что не догадаетесь, что было наутро.
А наутро Романе, счастливый и румяный, растолкал своего верного телохранителя и радостно сообщил, что теперь он женится на донне Катарине, потому что этой ночью она оказала ему такие знаки внимания, после чего он, как настоящий джентльмен, обязан на ней жениться!
Тут у Анри все упало, и он снова побежал к тому трубадуру. Трубадур очень любил, когда влюбленные были вместе, но прекрасная благородная донна Катарина оказывала подобные знаки внимания еще половине города Тулузы, включая и его, трубадура.
Услышав о том, Рамоне впал в неописуемую ярость и хотел было зарубить трубадура прямо на месте фамильным мечом, но трубадур ему сказал, что он-де не просто нищенствующий студент, а как есть рыцарь, и убить его можно только в честном поединке на поле боя. Романе возрыдал, обнял трубадура и попросил у него прощения.
На сем и кончилась история о прекрасной благородной донне Катарине, живущей в уединении в домике, обвитым плющом.
О том, как Романе наказал клятвопреступников и изменников
В честь будущей женитьбы наследника граф Раймон устроил великую охоту. Как раз в то время по его владениям проезжали англичане во главе с самим королем Ричардом, которые жаждали отобрать Гроб Господень у неверных, и, конечно, не могли не поучаствовать в столь славном начинании. Анри тоже решил поохотиться вместе со всеми, а Романе остался в замке.
Когда же славные охотники, до ушей нагруженные трофеями и прочими причиндалами, вернулись во дворец, то услышали они страшное.
Но все по порядку.
Прознал виконт Тулузы, что его родная сестра Аделаида тайно встречается с прекрасным, но безродным трубадуром. Знаком их тайных свиданий был шарф с лебединой шеи сестры, повязанный на решетке окна. В тот день они тоже решили воспользоваться отсутствием в замке главы рода, чтобы приятно провести время, вздыхая о ночных соловьях. Романе выследил трубадура, и, вместе с приятелями, молодыми подонками, встретил его в узком коридоре. Там он выхватил свой фамильный меч и изрезал в куски несчастного влюбленного. Затем, довольный смертью изменника, переоделся в его одежду и потопал к сестре.
Аделаида тогда спала, и была разбужена, когда сей достойный вьюнош навалился на нее всем телом начал щупать за разные части тела. Опознав в наглеце родного брата, Аделаида хотела было дать ему пощечину, но Романе начал обвинять ее в том, что она предала весь их благородный род, связавшись с сыном собаки и овцы, и теперь, во искупление своих грехов, обязана дать ему братский поцелуй, как это принято во всем христианском мире.
Обалдев от такого маразма, Аделаида заорала, что он как есть извращенец и идиот, но служанку ее купили виконтовы прихвостни, и никто не пришел к ней на помощь, когда на полу ее благородный брат получал от своей младшей сестры множественные братские поцелуи.
После того, как брат ушел, Аделаида оделась, умылась, побежала к матери и рассказала ей все. Графиня Констанция решила сохранить все в тайне, но очень скоро сплетни о случившемся разнеслись по всему замку.
Услышав о сем достославном деянии своего юного господина, Анри Лардат заорал и вбежал в светлицу его милости, размахивая мечом над головой. Романе сидел и читал Евангелие от Иоанна, как подобает доброму христианину, и вид имел чинный и благонравный. Выслушав крики своего слуги, он спокойно сообщил, что наказал клятвопреступника и изменника, который обманул доверие его отца графа, а о сестре его вообще говорить не следует, ибо этой шлюхе все равно, с кем спать.
- И вообще, Анри, - прибавил он вдруг, хмурясь, - я ведь простил тебе то, что ты сотворил с невестой твоего брата, так и ты, будь добр, прости мне мои грехи. И ступай уже отсюда вон, у меня уже голова разболелась от горестных переживаний, которые мне доставила моя злодейка-сестра.
У Анри снова отвисла чавка, но ему было нечего возразить Романе, и он послушно вышел вон, попутно недоумевая, почему он прямо сейчас не убил своего благородного господина.
О том, как Романе собрался жениться
Прошло три-четыре года. Объявил граф Раймон V сынуле, что имеет он охоту его, сынулю, поженить, дабы не пресекся славный род Сен-Жилей. Подыскал он ему невесту, некую Эрменгильду де Пеле, род которой был знатен и славен, а нежная красота ее уже сейчас воспевалась трубадурами и прочими прихлебателями. Сказано – сделано. Обменялись графы письмами и помолвили своих детей, был устроен очередной пир на всю Тулузу, и все радовались, что теперь-то уж наш Романе за ум возьмется и выбьет из головы всю альбигойскую ересь.
Но совсем другие мысли одолевали нашего будущего спасителя человечества. Однажды наутро после очередной пьянки он подошел к другу своему Анри Лардату и, держась руками за место пониже спины, смущенно сказал, что никак не может жениться, не испытав прежде, что такое – завоевывать любовь.
Такого заявления Анри никак не ожидал, ибо собственными глазами видел, как его юный господин изволит щупать шлюх и служанок, а значит, не может считаться невинным. Однако, услышав сие, юный Романе решительно возразил, что это все не считается, потому что служанкам юбку задрать даже макака сможет, а он хочет доказать жене, что он есть настоящий мужчина и может завоевать любовь любой прекрасной дамы.
Анри почесал в затылке и пошел к своему знакомому трубадуру, проживавшему в домике по соседству. (Этому трубадуру покровительствовала сама графиня Констанция, но мы не будем распускать сплетни.) Трубадур усладил слух прекрасного рыцаря сладкими песнями и веселыми речами, а когда, наконец, его пение прервалось, он изволил осведомиться о цели визита телохранителя юного наследника, и, выслушав суть проблемы, тут же сказал, что у него есть на примете прекрасная благородная донна, живущая в уединении в домике, обвитым плющом.
Романе, услышав про прекрасную благородную донну, очень обрадовался, но тут же огорчился, узнав, что, для того чтобы сердце донны и прочие части ее тела расположились к нему, ему непременно нужно спеть нежную канцону, а он, увы, слух имел медвежий, проще говоря – никакого. Но трубадур сказал, что вечер в Тулузе напоен хмельными медовыми ароматами, а кусты очень густы и высоки, и благородная донна не заметит подмены, если петь за него будет он.
Сказано – сделано. Вечером, напоенным хмельным медовым ароматом, они пришли к прекрасной благородной донне, живущей в уединении в домике, обвитым плющом. Трубадур затянул протяжную песнь о несчастном рыцаре, влюбленном в королеву Неаполитанскую, и ставни в окне приоткрылись. Когда же трубадур запел о несчастной смерти несчастного рыцаря, осчастливленного уже одним видом королевы Неаполитанской, из окна начались раздавать стоны, всхлипы и рыдания, и вскоре из окна выбросили веревочную лестницу. Романе, взволнованный не меньше самой прекрасной благородной донны, влез.
Ни за что не догадаетесь, что было наутро.
А наутро Романе, счастливый и румяный, растолкал своего верного телохранителя и радостно сообщил, что теперь он женится на донне Катарине, потому что этой ночью она оказала ему такие знаки внимания, после чего он, как настоящий джентльмен, обязан на ней жениться!
Тут у Анри все упало, и он снова побежал к тому трубадуру. Трубадур очень любил, когда влюбленные были вместе, но прекрасная благородная донна Катарина оказывала подобные знаки внимания еще половине города Тулузы, включая и его, трубадура.
Услышав о том, Рамоне впал в неописуемую ярость и хотел было зарубить трубадура прямо на месте фамильным мечом, но трубадур ему сказал, что он-де не просто нищенствующий студент, а как есть рыцарь, и убить его можно только в честном поединке на поле боя. Романе возрыдал, обнял трубадура и попросил у него прощения.
На сем и кончилась история о прекрасной благородной донне Катарине, живущей в уединении в домике, обвитым плющом.
О том, как Романе наказал клятвопреступников и изменников
В честь будущей женитьбы наследника граф Раймон устроил великую охоту. Как раз в то время по его владениям проезжали англичане во главе с самим королем Ричардом, которые жаждали отобрать Гроб Господень у неверных, и, конечно, не могли не поучаствовать в столь славном начинании. Анри тоже решил поохотиться вместе со всеми, а Романе остался в замке.
Когда же славные охотники, до ушей нагруженные трофеями и прочими причиндалами, вернулись во дворец, то услышали они страшное.
Но все по порядку.
Прознал виконт Тулузы, что его родная сестра Аделаида тайно встречается с прекрасным, но безродным трубадуром. Знаком их тайных свиданий был шарф с лебединой шеи сестры, повязанный на решетке окна. В тот день они тоже решили воспользоваться отсутствием в замке главы рода, чтобы приятно провести время, вздыхая о ночных соловьях. Романе выследил трубадура, и, вместе с приятелями, молодыми подонками, встретил его в узком коридоре. Там он выхватил свой фамильный меч и изрезал в куски несчастного влюбленного. Затем, довольный смертью изменника, переоделся в его одежду и потопал к сестре.
Аделаида тогда спала, и была разбужена, когда сей достойный вьюнош навалился на нее всем телом начал щупать за разные части тела. Опознав в наглеце родного брата, Аделаида хотела было дать ему пощечину, но Романе начал обвинять ее в том, что она предала весь их благородный род, связавшись с сыном собаки и овцы, и теперь, во искупление своих грехов, обязана дать ему братский поцелуй, как это принято во всем христианском мире.
Обалдев от такого маразма, Аделаида заорала, что он как есть извращенец и идиот, но служанку ее купили виконтовы прихвостни, и никто не пришел к ней на помощь, когда на полу ее благородный брат получал от своей младшей сестры множественные братские поцелуи.
После того, как брат ушел, Аделаида оделась, умылась, побежала к матери и рассказала ей все. Графиня Констанция решила сохранить все в тайне, но очень скоро сплетни о случившемся разнеслись по всему замку.
Услышав о сем достославном деянии своего юного господина, Анри Лардат заорал и вбежал в светлицу его милости, размахивая мечом над головой. Романе сидел и читал Евангелие от Иоанна, как подобает доброму христианину, и вид имел чинный и благонравный. Выслушав крики своего слуги, он спокойно сообщил, что наказал клятвопреступника и изменника, который обманул доверие его отца графа, а о сестре его вообще говорить не следует, ибо этой шлюхе все равно, с кем спать.
- И вообще, Анри, - прибавил он вдруг, хмурясь, - я ведь простил тебе то, что ты сотворил с невестой твоего брата, так и ты, будь добр, прости мне мои грехи. И ступай уже отсюда вон, у меня уже голова разболелась от горестных переживаний, которые мне доставила моя злодейка-сестра.
У Анри снова отвисла чавка, но ему было нечего возразить Романе, и он послушно вышел вон, попутно недоумевая, почему он прямо сейчас не убил своего благородного господина.
